Сокова Елена Алексеевна. Специальность

- Прежде чем мы начнем экзамены, есть ли у кого-нибудь вопросы?

- Да, - раздается голос с самого заднего ряда. - А какой мы сегодня сдаем предмет?

* * *

- Студент Давыдов, а Вы помните социалистические обязательства членов Политбюpо?

-- Помню: тpи шага без поддеpжки; тpи слова без подсказки; каждый должен умеpеть Генсеком.

***

- Ну, как экзамен?

- Ничего, только экзаменатор попался какой-то набожный, каждый раз,

когда я что-то говорил, он поднимал глаза к потолку и повторял: "Боже мой!".

- На бога? Зачетку покажи!

- Ну, смотрите...

Хмыкает, чешет нос - большой, как у всякого хорошего экзаменатора. Блин. Неужели не сдам... Сдам. Обязательно. Я готовился. Я хочу. Мне надо. Неужели...

Сдам.

- Так, экзамен на червя. Который "чистый, е@%чий, рассудительный, вечный"... Гм.. "отлично" . На тигра - "отл", на пиранью, на кролика... Да ты спортсмен-ударник! Думаешь, и этот экзамен на "отл" сдать?

Толстый палец экзаменатора водит по моей зачетке, и я ощущаю себя тонким, длинным червем, извивающимся под влажной землей вместе с приятелем-однокашником, Колькой Петренко - таким же червяком, как и я, разница была в восемь миллиметров роста, я был старше(на две недели), длиннее и опытнее... Было время младших классов, и мы вовсю наслаждались осенними дождями, пробовали на вкус чернозем и глину. Чернозем был лучше, особенно за одним сарайчиком, где годами гнили яблоки... Мы рыли лабиринты и играли в прятки, пока лопата какого-то недоумка не разрезала Кольку ... Я помню вопли этого идиота с лопатой, прыгающего и давящего Кольку... Я помню ощущение провала в Бездну. Первой потери. Сейчас я вспомнил это мельком - палец ползет дальше, и я уже стал котом, большим, полосатым, игручим котенком, - и все же мало кто осмеливался попадать в мои когти для невинных игр... Еще секунда... я почувствовал себя хищной рыбешкой в теплой воде. И голод. И приближение пищи. Живой и вкусной...

- А потом что собираешься? Красный диплом - билет в аспирантуру? Или ты туда? "Чудным елейным любвеобильным обормотом" и так далее?

Палец показывает замысловатую фигуру, почти одновременно показывая в пол и на потолок, попеременно тыкаясь в стены и диагонали. Киваю, стараясь выглядеть уверенно. Кажется, получается не очень. Кажется, полтора часа тренировки перед зеркалом слишком мало. Надо было три... или четыре, для верности.

- Не страшно туда? Это ведь даже не здесь, на экзамене - впрочем, ты еще и экзамен не сдал! Хотя... Удачи тебе - Богом...

Удачи!

Богом.

Ощущения сплющивались и исчезали, измерения отваливались одно за другим, цвета и звуки пропадали, время остановилось. Я оказался в пустоте. Висящей точкой. Ничтожно малой. Падающей из одной пустой ладони в другую. Бесконечное падение в невидимую Бездну. Еще одно падение. Еще. И ладони Бездны обняли меня...

И я стал - всем.

Каково это - быть миром? А быть - богом?

Я попробовал прислушаться - что я чувствую? Разнообразие пульсов - от мерцающих звезд и проносящихся комет до планетотрясений в разных уголках моей огромной всемирной Божественной сущности... Разнообразие движений - соки растений, кровь позвоночных, реки планет, хоровод звезд... Огромный, бесконечный покой. Слепящая тьма и кромешный свет. Мгновение вечности и вечное мгновение. Как с этим жить? Как жить, чтобы быть ВсемСразу?

Где-то, может быть, в другой Галактике, скрипит стул. Голос Вселенной, доносящийся отовсюду:

- Перестань задавать дурацкие вопросы! Чувствуй! Ощущай! А будешь болтать на экзамене - выгоню!

Я знаю этот голос. Кажется, я даже помню лицо. Нос помню точно. Он его, небось, и сейчас чешет... И улыбается. Но это неважно. Потому что...

Я ЧУВСТВУЮ.

Да.

Ветра МОИХ планет щекочут МОИ листья, МОЙ прибой лижет МОЙ песок, а МОИ мамонты, трубя, выходят на поиски свежей пищи... МОИ соловьи поют в МОИХ лесах - нет, это Я пою, и Я шевелю листьями от удовольствия, и Я-солнце поднимаюсь над собой - морем...

Я стал - всем, и я был - всё. И это было, кажется, хорошо...

За пару мгновений я почувствовал - сейчас в одной точке МЕНЯ будет плохо. И я направил туда СВОЕ БОЖЕСТВЕННОЕ ВНИМАНИЕ. И теперь:

Я стремительно уменьшался, вжимаясь в каплю, в молекулу; становясь мыслью, становясь смыслом, единицей воли ...

Наблюдателем.

Мир обернулся вокруг меня сверкающей чешуей. Ладони Бездны скользнули по моим вискам.

Тишина.

Темнота.

Я вышла замуж за идиота.

Нет, не так.

Я, дура, вышла замуж за идиота, и теперь жду своего законного идиота в его законный день рожденья с работы. За накрытым столом. Намакияженная. На укладку на другой конец города ездила, блин. Платье по каталогу. Духи на заказ. Ха! Чулки-шпильки-бантики.

Дуууууууурааааааа.......Три часа прошло. Должен был прийти в восемь. Телефон не отвечает. Телевизор гонит всякую чушь. И скоро полночь, а этого Германа носит неизвестно где.

Кобелина.

Импотент подзаборный.

Седина ему в бороду.

Придет - убью!

Только пусть придет.

Спать. Спатьспатьспаать. Спи, кому говорят!

Не получается...

Шаги на лестнице. Витька?

Темнота.

Тишина.

Сверкающая чешуя делает один оборот вокруг меня.

Темнота.

У шефа сегодня день рождения.

Мне позарез нужно выпросить у него пару выходных. Он строгий, жуть. Но, кажется, все-таки сегодня есть шанс... И я его использую.

Тыкс. Боевой раскрас офисной амазонки ярче обычного. Он не устоит... Чем добивать будем - мини или макси? Или вот эту, с вырезом?.. Думай, подруга!

Темнота.

Еще один оборот чешуи. Полтора.

Сияние и блеск. Тысячи светящихся игл вокруг, летящих в меня.

В мишень.

Светка была сегодня сама прелесть.

Она всегда была мила - еще когда я принимал ее на работу, что-то бархатной лапкой царапнуло по сердцу, и я ощутил ветер весны у себя на щеке... Нет, ничего особенного. Девочки-секретарши - не моя слабость. Но... На неё было приятно посмотреть. И послушать. И... эх! В общем - смотрел. И слушал. Как дурак. А что было делать?

Мой день рожденья сегодня ознаменовался сюрпризом. Стандартные офисные посиделки за столом с закусками, откуда так удобно сбежать через час, были заменены на приглашенного тамаду, со списком тостов и подарков. Тамада читал по бумажке, рассказывал наизусть, шпарил анекдоты, командовал парадом, и я внезапно почувствовал себя совсем лишним. Меня поздравляли и одаривали, но эти поздравления и подарки с тем же энтузиазмом могли читать и дарить моему креслу. И не уйдешь - постоянно вызывают, как первоклассника к доске...

Потом вся контора пыталась петь "Happy birthday". Как и следовало ожидать, хора имени кого-нибудь приличного из них не получилось. Странно... но это на меня уже почти не подействовало. Я даже смог выдать одобрительное мычание, которое было засчитано за благодарность. Было неясно, то ли я привык к неприятностям, то ли уже начал действовать алкоголь. Потом я нашел более весомый аргумент: Светка. Она была неподалеку - и за это хор козлов автоматически был прощен.

А она сегодня была сама прелесть...

Потом были танцы.

Я не танцевал. Толпа колыхалась в такт шансонному дребезжанию. Чем-то это напоминало аквариум("когда в него положили кипятильник и включили", - по-доброму закончилась случайно пришедшая мысль). А кипятильником в этом аквариуме была... была - Светка! Она зажигала так, как "дай Бог каждому" - и я, раз вдохнув, уже не мог выдохнуть.

(Домой!!! Ну как я могу уйти отсюда?..)

Ветер весны на щеке...

Медленный танец - и она оказалась рядом со мной. Мы стояли, покачиваясь, и мои ладони обнимали ее, тонкую и гибкую. Мыслей не было. Времени тоже. Бархатная лапка царапала сердце, кровь стучала в виски. Кажется, потом мы были в кабинете. Кажется, потом что-то было неправильно, и она убежала. Я говорил ей что-то. Кажется, целовал ей руку. А потом... Старый козёл! Иди домой, в свой сарайчик. И не мекай...

Девочкам козлы не нужны.

Идиотский день рожденья. Я идиот. Идиотский начальник идиотской конторы с идиотскими сотрудниками. Только в такой конторе я мог стать начальником. В приличный институт не приняли. В нормальную контору брали младшим лаборантом. А тут - вон, поди ж ты! Дослужился до начальника! Каззёл! Радуйся!

Подарки собирай!

Сынуля пару дней назад сказал, что женился. И ушел. "А свои советы, папаша, можешь оставить при себе, пригодятся!"

И Светка сегодня...

Домой. Я иду домой.

Кажется, у меня день рожденья. Да, Верунчик ждет, а я задержался... Балда...

Домой, домой!

Светка...

Домой.

Усталый муж возвращается с работы; побитый пес возвращается зализывать раны; заплаканный мальчик бежит к маме...

Домой.

- Зачем ты пришел?

Дверь на цепочке. Сухой голос, красные глаза горят. Оп-па! Кино про вампиров здесь снимать, а не встречу мужа. Был бы пульт - переключил бы канал. Нет, говорите?

(Вспышка тьмы, в которой - "Что я делаю? Что я говорю? Зачем??")

- Зачем? Глупый вопрос... Пытаюсь ровно стоять. Пытаюсь улыбнуться. Я пришел домой - и первый раз в жизни меня спрашивают, зачем. А - ЗАЧЕМ приходить домой?

- Верунь. Пусти. Пожалста! У меня все-таки день рождения...

Молчание. Тикают часы. Кажется, мы так стоим час.

- Пусти! Ве-ра! Пустиии.. - я толкаю дверь. Цепочка держит крепко, еще пара децибел, и соседи начнут выскакивать на ночной спектакль. Не хочу.

- Пусти.

- Нет.

Кажется, сюда приходить уже незачем.

А куда?

Стараюсь идти по ступенькам, не оступаясь. Господи, как же?

В памяти мелькали блики сегодняшнего вечера - оказывается, я все помнил! Довольную ухмылку Изольды Санны(стерва!), вломившейся в кабинет, когда я держал Светку за руку. . Толпа, напирающая из коридора. Заплаканная Светка...

Лицо сына: "Покедова, папаша!"

Нет, всё было не так.

Верка. Светка. Изольда, сука драная. Бабы-суки. Все. Куда ж мне горемычному подацца, с кем пободацца?

Тупик.

Я уперся в какой-то дом. Улица кончилась, дом стоял передо мной, почти как лист перед травой, и слегка поблескивал в темноте окнами - лунная ночь, все давно спят. Спать давно пора.

Куда мне идти?

Прямо передо мной оказалось окно. В нем отражался фонарь - и моя тень. Вот и все, что от меня осталось. Ночь рождения. Во как бывает.

Что теперь?

Ветер, взявшийся ниоткуда, осыпал меня пылью. "Из земли пришел", - точно.

Ударил дождь. Я промок в пять минут. А идти мне по-прежнему некуда. И даже скамейки за всю дорогу ни одной я не заметил.

Капля - Вера.

Капля - Светка.

Кап-кап - Изольда с напирающей толпой

Кап - сын хлопает дверью

Кап - Ирка сказала, что выходит за Ваську

Кап - не взяли в институт физкультуры

Кап - двойка по контрольной. Драка. Мальчишки в коридоре: "Голубой! Голубой! Мы не водимся с тобой!"

Кап - мама. Разбитая чашка. Мама! Я не хотел!

Кап

Кап. Я всегда был один. Я всегда один. Никому не нужен.

Кап. Попрошайка-неудачник. Я - попрошайка. Но больше я просить не буду. Да и некого просить. Ни о чем. И незачем.

Кап...

Дождь прошел так же быстро, как и начался. Налетевший следом ветер был горячим. От одежды и волос, кажется, шел пар. А ветер забирался в карманы, в подкладку, за воротник, играл с волосами, жарко шептал в уши...

Мне стало все равно. Я - игрушка дождя и ветра? Пусть!

Когда-то я любил свои игрушки...

Когда-то я любил.

Зачем - я? Зачем?

Ветер горячими пальцами коснулся висков. Скоро лето.

Сияние и блеск, переливающийся и струящийся жидким светом... Весь мир был у моих ног.

Тот забулдыга на темной улице был в ней. Я узнал его. Это он тогда Кольку... Гад. Я помнил всю жизнь. Я плакал во сне, я обещал добраться до тебя, сволочь! Я нашел тебя! Хорошо же ты мне попался! Дави тебя каблуком, руби лопатой, ешь палочками - все, что захочу...К черту этот дурацкий экзамен! Ты получишь все, что заслужил.

У меня нет глаз, чтобы плакать...

У меня нет рук, чтобы рубить тебя. Нет ног, чтобы давить тебя, нет рта, чтобы есть тебя. Все это ты будешь делать сам. С собой. Вот так.

Я вспомнил себя - сопливого мальчишку, размазывающего слезы по лицу. Мальчишка сейчас улыбался: "Так ему и надо!"

Я...

Я вспомнил себя - червяка. Слабого и беззащитного. Я вспомнил себя - тигра. Бесшабашного и легкого, одним прыжком перемахивающего пропасть, одним рыком пугающего весь лес. Пиранью. Постоянный голод и ненасытность. Кролика - страх и спешка жить...

Я. Вспомнил. Себя - Бога.

Так мне и надо?

Ладони Бездны взмахнули сверкающей чешуей...

Моя жизнь растекалась в стороны, как чай из разбитой чашки, убегала, пряталась под листьями, исчезала, и вместе с ней растекался, таял, исчезал и я.

Это не больно. Тебя стирают, как неправильную формулу с доски - мокрой тряпкой. А потом напишут - правильную.

А я... Просто ошибка.

Я - ошибка.

Да.

Дождь бил меня, хлестал мокрой ладонью по лицу. Ветер рвал одежду. Деревья угрожающе шумели. Зачем? Ошибку стереть легко - зачем вы так?

В моей жизни все было неправильно. Пусть ее не будет.

Я физически чувствовал себя - чешуйки мела на доске, вот рука взяла мокрую губку, капли капают на пол... Сейчас доска станет чистой.

Я последний раз вздохнул, посмотрел на этот мир, в котором я был таким лишним. И закрыл глаза.

НЕТ!

Я не хочу!

Я узнал вкус жизни. Это вкус капель дождя, стекающих по лицу, в последний ее миг. И слаще этих капель в моей жизни не было ничего.

А все-таки Светка сегодня была просто прелесть...

Перед закрытыми глазами завертелась карусель.

Вера. Ее лицо в окне роддома, когда я влез на третий этаж.

Моя стенка в кабинете - призы, дипломы, грамоты. Настоящие. Мои. И моей конторы.

Антошка, сын - пришел с первой зарплатой.

Дочь, Сашка, я катаю ее на спине, подпрыгиваю, и она визжит от восторга...

Красный диплом - пусть не институт физкультуры. Но физтех - он ведь тоже, ребята, вещь!

Мама... уткнулся ей в колени. Тепло. Хорошо. Мама...

Значит - я ошибался не всегда?

Ветер дохнул теплом.

Мир, который был таким неуютным и холодным, черная ночь, темный дом, закрывший мне дорогу, отражение фонаря в окне - все вокруг пошло трещинами. Мир распадался на тысячи частиц, как изображение в фасеточных глазах стрекозы. Частицы мира поворачивались и менялись местами, как в калейдоскопе. Картинка плыла перед глазами. Сползала, как старая чешуйчатая шкура змеи. Когда пришло время для новой кожи.

"Happy birthday" был фальшив - что поделаешь, моих сотрудников набирали, не проверяя, прошли они курс хорового пения в Гнесинке, или нет. Даже в церковный хор взяли бы не всех... Вкус дождя на языке оставался ощутим, даже несмотря на изрядное количество принятых градусов, а значит, я вполне мог ухмыльнуться гениальной Изольде Санне, придумавшей это гениальное выступление. Ха! Ухмыльнуться! Я запел древнеегипетским козлом так, что фальшь (и громкость) моей арии в двести раз покрывала фальшь хора в целом и всех хористов поштучно. Подмигнул Светке: "Знай наших!"

Где там у нас танцы?

Я потер ладони. Скоро уходить, но сначала немного попрыгать - капли дождя, казалось, стали вездесущими. Они тормошили, звали на подвиг, тащили на эстраду. И мне это нравилось.

Светка оказалась кстати - и мы зажгли это сонное аквариумное царство. О, латинос! О, мучача! О, Валериус Леонсио!

По тому, как она постоянно оказывалась неподалеку от меня, я легко сделал тактические, стратегические и даже дипломатические выводы. Капли дождя были кстати и здесь...

- Что тебе, Светка? - я сама благость и простодушие. А вот она: делает вдох, набирает дополнительную порцию наглости и:

- Выходные. Два. С послезавтра.

- Лентяйка!!! Так и быть, в честь сего дня - дарю.

- Спасибо!..

Ага, сколько времени? Девять. Верунчик заждалась. Беру пару цветочных веников и под прощальные вопли и поцелуи - иду, иду, иду домой.

Ждет. Услышала Погасила свет. Держись, Петрович! Что нас всегда спасало?..

Твердый чеканный шаг Командора - ступени дрожат. Хозяин возвращается домой, когда хочет.

Дверь полуоткрыта. На цепочке. За дверью - фурия. Верунчик!

Тайным приемом израильских ниндзя дернуть дверь и сбросить цепочку. Веник - куда веник?? Держи, дорогая! Хэппи бездей меня!

И скорей, пока не очнулась - на руки. В спальню. О, мучачос... Фурии - ммм... это...иногда так забавно.

Растрепанный кокон одежды опадает на пол... Кружево белья, кожа, нежнее любых лепестков... Ладони Бездны скользят, снимая всё лишнее: призрачность меток возраста, накипь и ржавчину эмоций, суету мыслей, усталость и горечь, боль и иллюзию безысходности. Когда не остается ничего, кроме нас - мы открываем друг друга заново. Кажется, ничего уже не осталось. Вот... сейчас. Сейчас.

С закрытыми глазами видно лучше - как две точки, соединившись, становятся одной. Вспыхнув, точка превращается в светящийся шар, который растет, растет, растет - и рассыпается миллионами сверкающих звезд в небесной карусели. МЫ играем нашими кометами, перебрасывая их, как теннисные шарики, через Млечный Путь. Мы играем нашими волнами - пусть со стороны кто-то видит бурю! - наигравшись, МЫ будем нежны и кротки, и в пене нашего прибоя кто-то увидит новых Афродит... Шумят наши дожди, поднимаются наши солнца, наши соловьи поют для НАС в ночной тиши наших лесов. Все сердца Вселенной бьются сейчас в нашем сердце. Сердце Вселенной.

И это... хорошо.

Темнота.

Тишина.

- В целом справился. Мог бы лучше - не спорь, мог! Будь ты профи - это была бы четверка. Но для первого раза... ладно, не буду портить зачетку.

Я выжат как лимон. Голова (у меня есть моя голова!!) плывет в тумане. Я мог сделать лучше? Не спорить? Да пожалуйста, сейчас никакими усилиями я не смогу выдавить из себя ни звука... Зато теперь красный диплом - мой!

Что дальше?..

- Ты твердо решил? Точно? Уверен? В чесночно-еловые-ленивцы(etc) подашься?

- Решил. Но не в чесночные... Есть ведь и другие варианты, нам на первом курсе читали. Но все равно - волнительно. Честным единым любящим(etc) - волнительно. Очень. И очень хочется...А кстати - почему там одно "Л" - непонятно, что надо выбирать: "любящим" или "любимым"?

- Вот они, отличники!.. Учился-учился, а дваждыдвачетыре не знаешь? Ты бы еще ТАМ о таком спросил! Это ж одно и то же... Удачи!

Напутственный толчок крылом.

Долгое, бесконечное падение в ладонях Бездны.

Темнота.

Тишина.

Сверкающая чешуя мира мерцает, разлетается в черном небе весенней разноцветной каруселью. Одна искорка - ярче остальных, призывно подмигивает, пляшет перед глазами. Я лечу к ней. И она сливается со мной.

Звук.

Свет.

Осень, но солнце яркое, как летом. Я стою под яблоней - яблок уже нет, но след от запаха яблок, смешиваясь с дымком осенних костров, восхитителен. Я спрятался, потому что здесь, за сараем, есть клад. Я сам рисовал карту, и теперь пришел его откапывать. Что именно в нем будет, я не знаю, но все говорят, что клад - это хорошая штука. Я уже начал копать, - земля после вчерашнего дождя рыхлая и мягкая. Но сейчас мне не до клада... По моему новому сандалику ползет ужасное чудовище. Темно-розового цвета, длинное тело - дождевого червя. Ненавижу червей. Боюсь их до ужаса. Невыносимо. А этот - самый страшный. Холодок струится по спине, сковывая руки, ноги, горло, деревенеет язык. Я пропал. Сейчас он слопает меня(или укусит? Что они делают?), и исчезнет всё - этот сарай, песочница, детский сад, и весь мир.

Нет.

У меня есть оружие - лопатка для песка. Я спасусь.

Прицеливаюсь, не дыша - будет ли у меня второй шанс, неизвестно. Как завороженный, смотрю на червя. Он поднимает голову... или хвост? Он смотрит на меня? Или это Я смотрю на кого-то вверху, сжимающего в руке оружие? Или это... Я?..

Делаю невозможное - короткий вдох. Выдох. Смотрю на .. на червяка. Он сползает с сандалика... и ползет себе дальше.

Я жив.

И мир остается на своем месте. Только где-то далеко я слышу раскаты грома и шум дождя. Над головой светит солнце - но я чувствую капли дождя на своих губах. Прилетевший ниоткуда ветер пригладил ладошкой виски: "Вввссссё... хххоооррооооошшшшшшооооооо..."

- Витька! - ко мне бежит Колька, сосед. Мы вместе ходим в детский сад. У Кольки есть классный самосвал и большой конструктор. А у меня - железная дорога с вагонами и много книжек с картинками. Мы всегда играем вместе - и если что, я даю Кольке вести вагоны, а он разрешает покатать на самосвале нашего плюшевого медведя. - Что ты тут застрял?

- Червяк... вон, видишь?

- Витя, Коля! - это Светлана Игоревна, самая красивая воспитательница на свете и в нашем садике.

- Тут червяк - страшный!..Уполз уже. - Светлана Игоревна берет нас за руки и ведет в группу, смотреть мультики.

Я еще чувствую на языке вкус дождевых капель. И он мне нравится.

Сокова Елена Алексеевна : другие произведения.

Специальность - Бог

Комментарии: 16, последний от 26/07/2011. © Copyright Сокова Елена Алексеевна (all-lenka@mail.ru) Размещен: 04/06/2011, изменен: 04/06/2011. 26k. Статистика. Рассказ: Мистика		Ваша оценка: